В детстве хочется верить, что мир чудеснее, чем он является на самом деле. Детская фантазия раскрашивает всё в яркие цвета, стараясь разукрасить даже мрачные воспоминания. Но иногда она лишь усиливает чувства от пережитого. Впрочем, когда становишься взрослым, уже не важно, что было тогда. Главное – что будет потом.

- Святослав, подойти ко мне, - женский голос подзывает юного мальчишку, что играет с деревянными игрушками во дворе дома. Ребёнок подбегает и его мать сразу оплетает его в руками, чуть поправляя локоны, - Послушай, Святослав, мама нашла работу и… я хотела бы, чтобы ты не заходил в дом, пока я тебя не позову. Хорошо?

- Да, мама, - улыбается мальчишка, смотря большими невинными глазами на неё, - Совсем-совсем нельзя заходить?

- Совсем, - кивнула женщина и печально улыбнулась, - Какой ты у меня умный мальчик.

Дети не оспаривают родительские слова, хотя иногда очень хочется. Но, порой, они по-своему начинают искать истину, если им её не дают прямо в руки. Хоть он и обещал не заходить в дом, когда мама работает, сдержать своего интереса не мог. Было интересно, чем взрослые занимаются за закрытыми дверями. И интересно было до тех пор, пока пляшущие тени не стали ужасать.

- Держи жопу ровнее! – грубый мужской голос.

- Мне больно… прошу… - мама плакала, её голос дрожал и срывался в тихий, едва слышимый крик. Она не хотела, чтобы её малыш услышал её голос.

Что-то странное происходило на грязных простынях. И судя по голосу мамы и слыша её плачь – это явно было не чем-то хорошим. Но мальчик боялся мешать, ведь мама наказала ему оставаться во дворе, пока она не позовёт. И ещё было страшно от этого злого мужчины. Он замахивался и бил её. От очередного удара мальчик не выдержал и ушёл, смахивая с щёк огромные детские слёзы. Он не понял, что увидел, но боялся спросить, ведь он поступил так, как обещал маме не поступать. Мама перестала улыбаться и всё чаще повязывала платок по самое лицо. Но она продолжала покупать ему его любимый мёд. Даже грустно стало, ведь он готов был отказаться от мёда, чтобы только мама не страдала из-за него. Но он молчал, чтобы ещё больше не расстраивать маму. И всякий раз смотрел на окна дома, когда она «работала», вспоминая ту страшную картину.

В один день она пришла вместе с мужчиной и сказала, что теперь он – его новый папа. Широкий, с рыжими зубами, жидкой бородой и гадкой ухмылочкой. Оставалось надеяться, что мама перестанет страдать.

- Да какого же чёрта! – хлёсткий удар и женщина падает на пол.

- Мама! – мальчишка услышал шум и прибежал на кухню

- Солнышко, иди не мешай. Всё хорошо, - он улыбается ещё печальней, зажимая на щеке раздувающийся красный след от большой мужской руки. И в проходе появляется плечистая фигура, захлопывая дверь.

Крики, шум, побои. Мальчика стал всё чаще зажимать уши ладонями. Он жмуриться, стараясь представить себе свои самые счастливые дни, когда они были с мамой только вдвоём. Когда у мамы не было странной работы. Когда у мамы не было странного мужа. Почему всё не может быть как прежде? Почему всё должно становиться только хуже и хуже?

Подозрительная тишина. Входная дверь захлопываются и слышаться удаляющиеся шаги. Аккуратно, чтобы его не заметили, Святослав спускается вниз. Дом замолчал и словно бы уснул, но в сердце было неспокойно. Когда мама переставала ссориться с этим неприятным человеком, она тихо плакала в спальне, а сейчас не было слышно ни криков, ни её слёз. Мальчишка обходит комнаты и потом подходит к кухне. Дверь слегка приоткрыта, там внутри танцуют тени от одинокой свечи. Мальчишка заглядывает и застывает. Мама лежит на полу и смотрит в пустоту не моргающим взглядом.

- Мама? – ребёнок подбегает к женщине и стоит ему присесть, как он вляпывается во что-то мокрое. Оно ещё тёплое и растекается по полу. Тёмная жидкость, что пачкает одежду, - Мама, что с тобой? Мама… мамочка, ответь мне! Мама… мама…

Она смотрит вдаль и не реагирует ни на прикосновения, ни на плачь. Сердце бешено стучит и из груди рвётся крик. В этот же момент тяжёлые шаги возвращаются. Его грубо откидывают в сторону и что-то большое взмывает в воздух.

- СТОЙ! – кричит незнакомый голос, - Если убьёшь его – не получиться спустить на случай.

- А что делать? – рыкает мужчина, опуская лопату.

- Сейчас вдовцов очень уважают. Вряд ли тебя обвинят, если ты будешь ухаживать за ребёнком. Он ещё маленький, вряд ли что-то сможет рассказать. Да и не поверит ему никто.

- Слыш малой, - мерзкий мужчина пригибается, уткнув лопату рядом с ним, - Чтобы никому не слова, слышишь?

Из окна он видел, как двое мужчин закапывали его маму. А напоследок один из них ещё и помочился. Он едва проглатывал слёзы и больше всего на свете – хотел присоединиться к ней.

По его версии мать сбежала с каким-то любовником, а так как она прослыла на всю деревню шлюхой, то ей поверили. А ему все говорили, какой он молодец, что приютил брошенного ребёнка. И с того времени всё, что терпела мать – досталось ему. Сначала побои. А потом…

Потом он пришёл и в спальню. Со словами «теперь ты будешь выполнять женские обязанности». Теперь ты будешь терпеть, сцепив зубы. Теперь ты будешь плакать в подушку, и состирывать с простыней кровь. День за нём ты будешь проходить через Ад снова и снова. Пока в твоей руке не окажется нож. Ты будешь сжимать его под одеялом, слыша как дверь в твою спальню открывается. Ты будешь вспоминать эти жгучие ощущения внутри своего тела, будешь пытаться сосчитать бешенный пульс. Пока твоё тело не дёрнется. Ты даже не осознаешь, как легко это оказалось. Как легко нож может проникнуть в человеческое тело. Это вызовет смех и слёзы. И эйфорию по всему крику. Ты не будешь слышать, как он орёт матом. Не осознаешь, что продолжаешь сжимать рукоять ножа, словно она вросла в твою кожу. И ты посмотришь на разгневанное лицо своего насильника, плюющегося гнилой слюной. Угрозы уже не будут иметь значения, потому что это у тебя нож в руке. И он снова погружается в жир и мясо. Снова и снова. Ты чувствуешь тёплую тягучую жидкость на своих руках, как и в тот день. Вспоминаешь теряющее цвет лицо матери. И думаешь – вот-вот я окажусь рядом с ней.

Мальчишка пришёл в себя сидя сверху на уже погибшем насильнике. Он не помнил, сколько раз воткнул в его тело нож, а после ужаснулся от того, что именно он сотворил этот ужас. Он словно был одержим дьяволом. Или ангелом?

Первая мысль – я не хочу в тюрьму. И дальше мозг стал работать, вытаскивать все имеющиеся в нём знания. Весь спирт, что у них был, разлился на мужчину и спальню. А потом спичка упала и вспыхнул невероятной красоты огонь. Прежде мальчишка не замечал, каким красивым он бывает. Да, он любовался камином и свечами, но никогда не видел языков пламени таких размеров. Впрочем, любоваться было некогда. Стоило собрать всё, что имелось у него, а потом бежать. Бежать как можно дальше. Так далеко, как только он может.

Он рухнул без сил где-то в лесу, а очнулся уже на постели. Здесь пахло сыростью, жжёными травами и вареными тряпками. Он проснулся в одиночестве, но здесь стояло много кроватей. А чуть позже в помещение вошёл мужчина с длинной бородой и в рясе до самого пола. Это был священник. Мальчика нашли в лесу и решили, что он спасался от диких зверей. Его принесли в церковь. Священник спросил, есть ли у него родители и мальчик ответил, что он сирота. Тогда мужчина поинтересовался его именем и мальчик сказал, что не помнит.

- Что же. Ты выжил в лесу с голодными дикими зверями. Думаю, что ты заслужил имя – Яромир.

- Яромир, - вторил ему мальчик, а спустя пол минуты улыбнулся, - Мне нравится это имя.

Первые университеты в Серифаре были построены в одном районе, в так называемом «студенческом городке». И в центре между достаточно простеньких зданий красовалась главная библиотека Серифара. Внешне она напоминала храм или музей. Строение с колоннами, куполом посередине, каменными существами, удерживающими стены и потолок. Два этажа усеянные полками, что забиты самыми разнообразными книгами всего мира. Множество разделов и ответвлений, в которых разбирался только один единственный хранитель этой библиотеки – Мефистофель. По его виду трудно было сказать, что в его голове заключен небывалый интеллект, но те, кто был знаком с ним достаточно давно – знал его секреты. Он не просто знал каждую книгу в своём храме. Он буквально мог найти нужную страницу, стоит только спросить. Для того, чтобы прочесть их все, он выучил множество языков, в том числе и мёртвые. Он знал языки уже несуществующих племён и существ, знал множество историй, дат, авторов и терминов. И хоть в компашке вечных, что хранили Серифар, он выглядел странным, но он во многом помогал как Правителю Серифара, так и своему лучшему другу – чистокровному демону Люто. Но в обычное время он предпочитал просто зарываться в книги, перечитывать их снова, возвращать на место после читающих и студентов. И конечно же он сыскал дурную славу среди преподавателей. Многие уже знали, что ленивые и нерадивые студенты обращаются к Мефистофелю за помощью, ибо только он знал всё обо всём лучше всех учителей. Но никто ничего не мог с ним поделать. В Серифаре нет законов, запрещающих добрый мухлёж. Как и законов, препятствующих спать с более молодыми основами. Все прекрасно понимали принцип оплаты. Мефистофель давно перестал искать травку и вещества сам, как и развлечения на ночь. К нему это текло в руки само. Кто-то из деканов надеялся на помощь правителя, но тот лишь пожимал плечами.

«Мы будем не лучше людей, если начнём запрещать всё подряд. Если кто-то не хочет учиться – запретами его не заставишь. Серифар – это место, где все могут жить так, как выбрали сами. Если они выбрали тело, а не ум – это так же их выбор. Вы можете показать им прелесть разума, точных наук, литературы и творчества. Но насильно никто не способен заставить что-то любить. Только ненавидеть. Если кого-то что-то не устраивает в Серифаре – здесь нет оков, что удерживали бы вас здесь. Серифар – возможность, а не средство».

И как бы некоторые не хотели повлиять, все знали, что Георгий прав. Во-первых, он был раньше человеком и изнутри вкусил человеческой жизни. Поэтому он знал, о чём говорил. Во-вторых, он живёт на этом свете больше многих, так что вряд ли у кого-то повернулся бы язык сказать, что он ошибается в чём-то. Он видел мир таким, каким его не видел уже никто. И ценой своей жизни создал этот город. Всё, что оставалось остальным – высказываться и надеяться, что они будут услышаны.

Внутри библиотека сочетала в себе строгую классику и новейшие технологии. В главном зале располагались столы с компьютерами, в которых хранился электронный архив книг. Всё, что было в библиотеке в бумажном виде, дублировалось в электронном формате, что в разы облегчало работу. Так же здесь для студентов были бесплатные ручки, тетради, принтеры и много всего, что помогало им в учебе. Библиотека была открыта круглые сутки. У Мефистофеля были помощники, но во многом он и сам блуждал по коридорам, снова и снова обходя свою сокровищницу. Сон не имел для него смысла и был предельно скучным способом скоротать время. Хотя здесь у него была спальня, но зачастую использовалась иначе.

Кроме главного зала, были поменьше. Была проекторная, лекционная и небольшие читальные залы, в которых можно было найти тишину, когда после уроков главный зал наполнялся студентами и их голосами. И хотя сейчас было время учёбы, в библиотеки всё равно были гости. Сюда мог зайти любой желающий, даже тот, кто давно закончил учиться.

Молодой кирин уверенно шагал по коридорам к архивам. В это время Мефистофель был либо здесь, либо в системной, но там парень уже проверил. Архив напоминал складское помещение со множеством полочек, стоящих вплотную друг к другу, а так же парой столов, на одном из которых стоял доисторический компьютер. И, нет, данные Мефистофель вносил с другого, но его забавляла скрипящая работа этого старичка, так что он оставил его на память, пока старенький компьютер не испустит свой последний хрип. Иногда он вносил кое-какие данные в него, но больше от скуки. Сейчас мертвец сидел за грудой копий и переводил одну из древних работ на современный язык. Ещё одно его хобби, чтобы занять время. Множество трудов прошлого было бы безвозвратно утеряно, если бы Мефистофель не горел к знаниям, языкам и желанию сохранить былое. Мужчина любил стучать по клавишам печатной машинки и потому именно так его переводы впервые видели свет. Потом он их переписывал в компьютер, а потом уже отдавал в редакцию для печати. И сейчас он стучал по кнопкам, наполняя листы печатными буквами. Дверь распахнулась и в комнату вошёл молодой студент, вильнув тонким хвостом с кисточкой на конце.

- Вот ты где~ - улыбнулся парень, закрывая за собой дверь, - Эта грымза снова задала реферат. Она всё ищет повод снизить мне оценку. Не знаю, чем я ей так угодил.

- У меня сейчас нет времени, - Мефистофелю не нужно было поднимать взгляд, чтобы понять, кто пришёл. Не только голос выдавал пришедшего. У киринов был особый аромат, словно они только что вышли из лесной поляны, где дикие цветы только-только распустили свои бутоны, а шишки застряли в непослушных волосах цвета морской волны.

- У тебя нет времени для… меня? – фыркнул юноша, приближаясь к столу. Он грациозно уселся на край, где не было никаких бумаг, чуть придвинулся дальше, чтобы оторвать ноги от пола, скинул с одной ноги ботинок и тут же нахально пустил её вниз, надавив стопой на пах мужчины. Мефистофель вздохнул и взметнул мёртвые глаза на лицо паренька. Тот лучился самодовольной улыбкой. Два милых рожка вились со лба назад, удерживая спутанные локоны от падения прямо на лицо, а между ними красовался слегка различимый знак, что-то вроде татуировки о принадлежности к определённой семьи. Кирины – благородные существа, одни из долгожителей мира, которые способны прожить почти десять человеческих жизней. По их рогам и длине волос можно было многое сказать о возрасте и мудрости конкретного кирина. По крайней мере тот, что продолжал натирать стопой достоинство Мефистофеля под столом, был очень юным. Уже не ребёнок, но ещё молодой и глупый. Совсем короткие рожки и волосы, что едва доставали до плеч. А метка на лбу говорила о силе. Тусклый, неразличимый знак признак слабости. Но это лишь в силу его возраста. Мефистофель понял, что от него просто так не отстанут. Мужчина улыбнулся и откинулся на спинку стула, смотря прямо в голубые хитрые глаза.

- Разве ты не должен сейчас учиться? – дёрнул бровью мертвец, наконец сдавшись. Он поднялся со стула, едва тот не уронив, и встал между разъехавшихся в стороны стройных ножек.

- Должен, - мурлыкнул кирин, чуть поддавшись назад, совершенно не мешая руке, что расстёгивала сначала пиджак, а потом и рубашку с гербом университета, - Но отец хотел забрать меня после учёбы. Показать свою фирму, в которой я буду работать в следующем году. А я хотел бы сразу… оплатить твои услуги~ К тому же, сейчас идёт право, которое я уже сдал, благодаря тебе. А потом физ-ра.. мх…

- Ох, вот как. Значит у нас почти три часа, а реферат тебе нужен уже к концу недели? – жаркие слова уже падали на бледную кожу, после чего по ней же скользил пирсингованный язык.

- Да~

- Ну чтож, тогда не будем терять время

Юноша спустился со стола, чтобы сбросить с себя брюки и сам же повернулся к мертвецу спиной, охотно выгибаясь в пояснице. Он не просто «платил» за свою просьбу, но было видно, как парень сам того хотел. Он прикусывал губу, чтобы не голосить слишком громко, ведь всё же они были в библиотеке, где их могли услышать. Хвостик послушно задрался, когда пальцы стали погружаться в тело. Сначала кирин пытался держаться прямо, но он пары верных прикосновений совсем растёкся. Некоторые бумаги полетели на пол, когда парень скользнул руками вперёд и улёгся грудью на стол. Он всё шире расставлял ножки от ласк, млея от горячих поцелуев и довольно жадных укусов Мефистовеля.

- … возьми… меня… Мефисто… мх…

- Если просишь~

Предупредительно мужчина зажал кирину рот и как раз кстати, потому что от толчка он сладко завыл в ладонь. Пирсинг члена немного мешал двигаться, но вскоре тело растаяло настолько, чтобы принимать любые движения. Пошлые шлепки заполняли разум, а руки едва справлялись с тем, чтобы удерживать стоны. Вся ладонь была вымочена слезами и слюнями млеющего подростка, а на полу уже образовалась лужица его кайфа. Кирины славились своей похотью, хотя и старались скрыть это за серьёзным лицом и своей статностью. Но, наверное, могли бы переплюнуть даже Луку в своей мокрой жажде. Как жаль, что никто не хотел дать Мефистофелю попробовать это знаменитое сокровище правителя, а Люто не желал раскрывать подробностей их интимной жизни, разве что повторяя его имя каждый свой оргазм. Мефистофель был уже близок к разрядке, когда дверь распахнулась с такой силы, что едва не слетела с петель. В проёме показалась рогатая фигура, а за ним в припадке бился хвост, выказывающий совсем не радостное настроение.

- Динар?! – громогласный голос разнёсся по помещению, вынудив юношу приподняться на дрожащих руках и в ужас уставившись на незваного гостя.

- Папа…? – кирин осип от удовольствия, а Мефистофель даже не думал останавливаться, несмотря на ситуацию. Хотя ему не привыкать, - Ме… Меф… сто… й… ах..хааах…!

Поняв, что сейчас весь кайф обрубят, Мефистофель ускорился. Юноша словил оргазм прямо на глазах своего отца. Он беспомощно обвалился со сладким стоном обратно на стол, а всё тело забилось судорогой. И так прекрасно сжимался внутри, что помог кончить мертвяку, что боялся не успеть. Наверное, кайф усилила и сама ситуация, что впрыснула в кровь студента адреналина. Он мелко задрожал, продолжая постанывать, уже выпадая из реальности. А Мефисто улыбнулся, уже слыша тяжелые шаги. Он даже не успел поднять взгляда, как в лицо прилетел кулак, отбросивший его назад.

- Долбанный извращенец!

Мефистофель рассмеялся, распластавшись на полу от остаточного удовольствия. Саднящая скула была сейчас как дополнительная награда.

- Какой удар~

- Ты хоть знаешь сколько ему лет?! Он же совсем ребёнок!

- Всё вы… родители такие. Неужели забыли, как сами проходили половозрелость, - усмехнулся мертвец, подтягивая штаны. И только он хотел сесть, как в бок прилетел смачный пинок, вызвав только больше смеха.

- Это ты и говоришь, когда совращаешь наших детей?!

- Упаси господь, - откашлялся мертвяк, - Дети так не кончают.

***

- Какого чёрта вы позволяете этому происходить? – знакомый голос доносится на задворках сознания. Похоже ему смачно зарядили в голову.

- Господин Клейлар, но он не совершил никакого преступления. Динар, пускай и относится к классу киринов, но уже вошёл в половозрелость. Наши учёные не просто так отмерили определённые возрастные категории. Ребёнком он уже не является, как бы вы не считали его таковым. Насилия здесь не было зафиксировано. А в Серифаре нет закона, запрещающего связи двух и более существ, с большой разницей в возрасте, если все субъекты согласны на таковую связь. В Серифаре запрещены все виды насилия, - очередной до боли знакомый голос, вызывающий улыбку

- Но мой мальчик никогда бы не пошёл на такое! Этот… этот мерзавец совершенно точно совратил его!

- Господин Клейлар, по камерам видно, что это именно Динар пришёл к нему в архив. К сожалению, камер внутри архива мы не имеем, но уж точно не Мефистофель затащил его туда. Как бы вам не было трудно признать это, но ваш сын сам пошёл на эту связь. А вот Вы единственный, кто совершил насилие. Я вполне понимаю ваши чувства, поэтому не буду составлять протокол. Прошу, отправляйтесь домой и постарайтесь забыть эту ситуацию.

- Вы должны мне пообещать, что такого больше не повториться!

- К сожалению, я не могу этого обещать. Мефистофель единственный хранитель знаний. В отличии от Вас, он вечный. Никто другой не сможет заменить его, Вы должны это понимать. К тому же, если бы Мефистофель делал что-то насильственное, я бы мог применить меры. Но единственное, что я могу предложить – исключить Вашего сына и перевести его в университет в другом районе. Но я даже не могу выдать запрет на вход в библиотеку, потому как он уже полноправный член нашего общества и имеет право делать всё, что захочет конкретно он.

Отец кирина выдал что-то ругательное на своём языке и удалился. А другие шаги приблизились к камере, в которой временно определили Мефистофля. Люто открыл камеры, подхватывая слегка шатающегося мертвяка.

- Он почти пробил тебе голову, - вздохнул чистокровный, сопровождая его под руку на выход из участка.

- А что, переживаешь за меня?

- Скорее за свои нервы, потому как пришлось бы составлять протокол на директора компании Лиджес, что финансирует наши научные разработки, - чистокровный снова вздохнул, - Ты не мог трахнуть кого-то не настолько важного?

- Он сам ко мне пришёл! – возмутился Мефистофель, - Как ты думаешь, за чей счёт сыночек этого толстосума стал отличником? Этому рогатенькому милашке вообще не всралась учёба. Он хочет жить веселой жизнью беззаботного богатенького сыночка, а не учить законы и порядки. Вполне, кстати, могу его понять. К тому же, видел бы ты как он течёт, стоит только пощипать его за соски.

-  Боже, я не хочу это слышать! – прервал эту тираду чистокровный, подводя к своей машине.

- Ревнуешь?~

- Размечтался. Просто не понимаю, как ты можешь спать с детьми. То есть, понятно, это подростки. Но относительно нашей жизни они же совсем дети. Глупые и наивные!

- А как ты можешь драть маленького сладенького Луку? – мертвец сел рядом с чистокровным и усмехнулся, чуть поддёрнув бровью, - О вкусах не спорят. Но я рад, что ты встал на мою защиту~

- Я защищаю принципы Серифара. Это не твоя сторона. Если ты перейдёшь черту – я с радостью посажу тебя за решётку.

- Ты же знаешь меня, сладкий. Я никогда не насилую. Мне незачем это делать. В Серифаре полно задниц, которые хотят быть отжаренными~

- Ты мерзкий, - поморщился чистокровный, но тут же дрогнул, когда ощутил ладонь поверх своего паха, а потом увидел гаденькую ухмылочку.

- Скорее, грязный. Но именно поэтому ты любишь жарить меня, правда, папочка?~ К слову, меня давненько не натягивали. Большинство студентиков любит быть снизу. Как насчёт пары заездов?

Люто молча сверлил его холодным взглядом. Он уже не спорил с ним. И как бы себя отвратительно Мефистофель не вёл, он всё же был хорошим человеком с тяжёлой судьбой. Люто знал его и именно поэтому каждый раз отстаивал в таких передрягах, как бы самому не хотелось плюнуть. Он действительно никогда не делал другим зла. Никому не причинял боли, а себя позволял бить как только душе угодно. Он выводил людей и становился игрушкой для биться. И никогда никому не ответил злом, даже если чертовски злился. Серебро глаз опустилось сначала на руку, оглаживающую собственный бугорок под одеждой, а потом на ключ зажигания.

- Через три часа у меня собрания. Не задерживай меня, - тихо произнёс чистокровный и погнал машину к своему дому.

- Думаю, нам хватит~

Мужчина в сопровождении двух чистокровных демонов спускался по подвальной лестнице. Грязного вида коридор быстро сменился на дорогого вида обои с золотыми нитями. Свечи по стенам создавали приятный глазу полумрак. От стен отражалась далёкая мелодия музыкальных инструментов. Пройдя ещё пару помещений складского назначения, все трое попали в зал, с барными стойками, парой подиумов с шестами и диванчиками, на которых можно было отдохнуть, выпить и любоваться зрелищем. На одном из подиумов уже танцевало существо с чешуей вместо кожи. Сегодня здесь было не так много зрителей, всего пара столиков занято. Хотя обычно заведение даже в будни было полно гостей, но сегодня необычный день. Яромир был приглашён как особый гость, а уже за занятыми столиками сидели его «коллеги». Мужчина занял один из дальних столиков. Оба демона остались стоять рядом, оглядывая помещение в полной готовности защищать хозяина. Наконец, в зале появился хозяин борделя. В дорогом костюме и в черной маске, скрывающей его лицо. Яромир не переживал, если бы человек представлял опасность и был знаком демонам – они бы уже отреагировали. Маска не могла скрыть запаха и в данном случае была скорее просто декором.

- Рад, что ы посетили моё детище, - приветствовал незнакомец.

- Рад, что Вы пригласили. Об этом месте уже слагают легенды, - усмехнулся Яромир, протягивая руку для знакомства, - Как я могу к Вам обращаться?

- Барон, - представился мужчина, пожимая руку, - Предлагаю обсудить дела после представления.

- О, Вы ещё и устроите мне особый показ, как я понимаю?

- Для лучших знакомств лучшие представления.

Музыка чуть сменила репертуар, уже танцующая особа удалилась со своего подиума, а весь свет направился на другую сцену. Из занавеса медленно и грациозно шагала фигура. Ноги и руки существа были заменены имплантами, поверхность которых была похожа на белоснежный фарфор, расписанный голубой и золотой красками в причудливых узорах. Места сгибов в особенной доле были покрыты золотом, но под краями всё равно виднелись двигающиеся и вращающиеся механизмы, позволяющие рукам и ногам двигаться. Хотя конструкция была выполнена настолько детально и качественно, что несмотря на роботизированность, существо шло с грацией балерины. На теле тоже имелись вставки. Но из эластичного материала и так сразу невозможно было сказать костюм это или замена кожи. К тому же, на существе было подобие юбки, хотя больше похоже было на рваную шёлковую ткань, которая струилась от каждого шага и была настолько лёгкой, что чуть складывалось ощущение, будто существо шло в воде. Лицо существо было скрыто похожей маской, только белого цвета. В масках их обоих читались черты то ли лиса, то ли волка, но они были очеловечены, так что наверняка было сказать невозможно. А длинные белоснежные волосы дополняли образ и казались больше частью одежды. Когда существо подошло к шесту – начался танец. Он вспархивал наверх и скатывался вниз так, точно законов физики для него не существовало. От этих движений юбка практически не скрывала его тела и пикантных мест, но от быстроты танца невозможно было разглядеть все детали. Танец захватывал и даже чистокровные демоны не могли отвести взгляд от него.

- Вот это грация! – восхитился Яромир, когда существо закончило танец и сошло с подиума.

- У меня есть просьба, - проговорил Барон, - Моя кукла только учиться быть похожим на демона. Он может сканировать и воспроизводить повадки. Поэтому, позвольте он пообщается с одним из Ваших чистокровных?

- О, да, конечно. Мне самому любопытно, как Ваш образец прочитает демона. Я давно мечтал заменить их на искусственных, - гость закивал и щёлкнул пальцами, - Люто. Иди с ним.

Пока мужчины обсуждали детали сделки, механическое существо молча повело чистокровного за собой.

- Ты ведь не искусственный, - первым не выдержал Люто, когда существо закрыло за ним дверь.

- Нет. Я был обычным полукровкой, пока мне не заменили детали, - кивнул малыш, поправляя выбившиеся локоны.

- Как ты… можешь служить хозяину, который сделал из тебя игрушку? – чистокровный поморщился, смотря на его искусственные руки и ноги.

- Мой хозяин сделал из меня произведение искусства. Что нельзя сказать о твоём. Как ты можешь продолжить служить Яромиру после всего? – демон снял с лица маску, демонстрируя своё лицо. И конечно же, Люто узнал это лицо. Оно уже не имело шрамов, ни единого, но было таким же, каким он его помнил. За исключением искусственных глаз.

- Лука… - выдохнул демон. Он протянул дрожащую руку к ребёнку, который снисходительно ему улыбался, - Ты жив…

- Ты сделал всё, что мог, да, Люто? Всё, на что был способен? – демон склонил голову, а потом развернулся, чтобы отложить маску на столик, - Теперь я тебе противен? Но знаешь, я ведь доверился тебе. И всё это… потому что ты спас меня. Или… нет? – полукровка прошёлся кругом, присел на край столика и забросил одну ногу на другую, - Когда папа получил «посылку» я всё ещё был жив. Ты думал моё сердце замерло, но оно билось. Так тихо, что даже ты его не слышал. И папе пришлось собирать меня заново. И он собрал, - Лука поднял одну руку, раздвинул пальцы в стороны, демонстрируя свою новую руку, - Теперь я произведение искусства. Которое может убить даже чистокровного демона. А что твой хозяин сделал для тебя? Начал искать, чем бы заменить? Хочешь познать, через что я прошёл?

***

- Лука! Нет-нет-нет, мой малыш… что они сделали с тобой… что же…

Всё тело, лишённое рук, ног и глаз, было покрыто кровью. Она продолжала сочиться и казалось, что уже больше нечему быть в этом крохотном теле. Лука стал таким лёгким, словно игрушечным. И всё же, чудесным образом он был жив. Лучшие хирурги корпели над его телом. Несколько десятков сердец было поглощено, чтобы демон помог телу восстановиться. Недели истошных криков и множество испачканных простыней. Георгий не отходил от своего малыша ни на секунду. Сколько бы он не кричал, Георгий был рядом, продолжая гладить и говорить, что всё будет в порядке.

- Не плачь, папа. Я рад… что ты рядом… - первое, что сказал слабый голос, когда Лука смог прийти в себя спустя пару месяцев.

Некогда правильный священник ступил на путь разбоев и криминала. Чтобы были деньги на новые руки и ноги. Убитые дети не принесли результата. Конечности отвергались телом, а Лука испытывал от попыток регенераций колоссальную боль. Поэтому разрабатывался новый план. Искусственные. Механические. Благо, многие учёные не могли работать открыто, а возможность что-то создать за чужие деньги их привлекала. Даже рабочие модели не обещали заменить то, что отобрали. Ребёнок пытался встать и тут же падал в руки Георгий. И всё, что он мог – отираться щекой и руки своего любимого в тщетных попытках успокоить его и самого себя. Долгие годы Лука был словно игрушка, что может только разговаривать, прежде он смог сделать первые шаги. Первые удачные образцы, которые сущность демона распознала. Это не просто движение. Тело Луки ощущало их как собственные конечности. Конечно, он не чувствовал мира с помощью них, как кожей. Но мог управлять почти так же хорошо. А вскоре впервые увидел своего любимого, который не отходил от постели.

- Папа! – он бы и хотел расплакаться, но новые глаза не умели плакать, - Ты… твоя кожа… - роботизированные руки осторожно тронули пятна на любимом лице, - Ты болен?

- Немного. Я практически не выходил из подвала и не видел солнца.

- Тогда… пойдём?

Хоть немного и неуклюже, но Лука сам поднялся на лестнице, а потом даже пробежался по траве, весело смеясь.

- Ты был прав. Теперь всё будет хорошо.

***

Люто не кричал и не сопротивлялся. Он принял судьбу. В отличии от другого демона. Не новый Лука быстро справился с ним. Его руки трансформировались в оружие, в конечности зверя, позволяя быстро бегать, далеко прыгать, и протыкать даже толстый панцирь. Яромир к этому моменту уже был парализован ядом. Он не двигался, но всё прекрасно видел. Георгий снял маску и присел рядом, вместе с ним наблюдая за тем, как механический демон раздирает чистокровного.

- Не волнуйся. Твое лучшее приобретение всё ещё живо. Конечно, его убийство не принесёт тебе ни боли, ни отчаяния. Я его оставил чтобы хоть немного отвести душу. А вот тебя я проведу через семь кругов ада, как ты и любишь. Я очищу твоё грешное тело, чтобы ты молился о смерти.

***

- Я больше не твоя слабость. Я твоё оружие, - холодные руки касаются морщинистого лица, - Я тебе всё ещё нравлюсь?

- Даже больше, чем раньше, Лука.

Мальчишка перечитывал своё письмо, пока в темноте ночи шагал по пустынной улице. Здесь не было домов, а вдалеке слышались звуки поездов. Место напоминало свалку, с разными строениями то ли гаражей, то ли временных домиков для строителей. Хотя стройки здесь никогда не было, а коробки временами занимали только бомжи или бухающие подростки. Мальчишка сложил письмо несколько раз и положил в верхний кармашек своей куртки так, чтобы выглядывал угол. Ночь была морозной, поэтому паренёк сразу спрятал руки в карманах, стоило только убрать письмо. Изо рта валил пар, а худые ноги в обтягивающих джинсах уже ничего не чувствовали. В любом случае, скоро всё закончится. Он не будет чувствовать ни боли, ни холода, ни страха.
Множество разных построек стояли на пустоши, где даже трава не росла. Отличное место для секретов. Вывернув из-за одного из гаражей, мальчишка вдруг увидел людей. Он слышал голоса, но здесь часто можно встретить пьяные компании, поэтому он не предал этому значения. Но только сейчас понял, что разговоры были мало похожи на пьяниц. Здесь было несколько машин. Несколько людей стояло на коленях, покуда другие над ними возвышались. И только потом парень увидел у них оружие. Он успел услышать лишь «прошу, дайте нам ещё времени», а потом раздался выстрел, который пронёсся по пустырю, отражаясь от тонких железных стен гаражей звенящим звуком. Или это уже в его ушах стало звенеть. Инстинкт самосохранения вынудил паренька сразу завернуть обратно, прижаться спиной к постройке и съехать по ней на землю, зажимая себе рот. Он увидел, как один из стоящих на коленях пошатнулся и упал на землю. И видел, что что-то разбрызгалось. Было слишком темно, чтобы видеть цвет, но он точно знал, что он увидел. Такое часто показывали в фильмах, которые он смотрел. Разлетающиеся ошмётки мозгов и черепа. Кровь. Он увидел убийство. К горлу тут же подкатил мерзкий колючий ком, в голове загудело и закружилось. Он был на грани потери сознания, а спазмирующийся желудок провоцировал на рвоту, но он держался, чтобы не издать ни звука.
Крики и мольба продолжалась, пока не прозвучало ещё два выстрела. Всех, кто стоял на коленях, убили. Мальчишка поджал ноги, съеживаясь в один сплошной комок страха и ужаса. Он хотел умереть. До этого самого момента. И прямо сейчас он вдруг подумал, как сильно хочет оказаться дома.
- Войд, ну где ты там? – прозвучал мужской голос и мальчишка с ужасом понял, что видит силуэт впереди себя.
Прямо впереди стоял мужчина с пистолетом в руке и смотрел на него. Он не видел взгляда. Не видел даже лица, потому что на нём было что-то вроде маски. Но он точно чувствовал этот взгляд. Мужчина был одет в похожую одежду, что и те, кто застрелил людей. Трудно было сказать наверняка, но раз у него было оружие, то он был с ними. Мальчишка продолжал зажимать себе рот, с ужасом смотря на незнакомца. Своего будущего убийцу, скорее всего.
Свободная рука вдруг медленно поднялась, заставив сжаться ещё сильнее. Пальцы в кожаной перчатке сложились, все кроме указательного. А тот прижался к маске, словно он жестом говорил «тихо». Он убрал пистолет в кобуру и пошёл прямо, всего в метре от мальчишки, обходя гараж.
- Я проверял, нет ли за нами хвоста.
- Правильно, свидетели нам ни к чему.
- Вы всех убили?
- Всё равно они не представляют теперь никакой ценности. Босс сказал, что они не нужны ему.
- Волшебно. А с уликами нам что делать?
- Да не парься, у Хейми отличная лаборатория.
- Чур, не в мою машину, я и так заебался её оттирать от крови.
- Давно пора застелить багажник.
- Ага, и на досмотре я скажу, что периодически перевожу растения и не хочу запачкать машину землёй?
- Да похуй.
Сердце неистово билось в груди. Он слышал о том, что им не нужны свидетели, одним из которых он и являлся. И его заметили. Вряд ли его просто так оставят теперь в живых. В фильмах выживал только главный герой, а мальчишка, скорее, подходил на роль второстепенного, который умирает первым. Услышав, что мужчины увлеклись разговорами, мальчишка решил, что это его шанс. Он поднялся на ноги и тут же ринулся бежать.
- Эй, парни! – привлёк всех один из бандитов
- Блять, это ещё кто? Сейчас я его…
- Стой, - тот, который пришёл самым последним, взялся за дуло поднятого пистолета, опуская его обратно, - Ты и так привлёк любопытных. Если мы будем в каждого палить – быстро окажемся за решёткой. Я уберу его по-тихому.
- Ладно, - рыкнул другой, убирая оружие, - Мы только поедем избавляться от тел. Как закончишь - подъезжай.
Мальчишка бежал так быстро, как только умел. А умел он хреново. Сердце быстро зашлось, в боку что-то заболело, в горле жгло и невозможно было надышаться. А сознание продолжало угрожать уйти, то и дело теряя картинку в глазах. К тому же, он услышал рёв мотоцикла за спиной. Тот самый, что первым его увидел, теперь ехал за ним на мотоцикле. Убежать от спортивного мужчины было той ещё задачей, не говоря уже о том, чтобы убежать от транспорта. Мотоцикл обогнал его и развернулся, преграждая дорогу. Но не успел парень подумать о маневре, как поскользнулся на грязи и шлёпнулся к ногам мужчины лицом вниз.
- Ловко, - подметил тот, слезая с мотоцикла.
- Пожалуйста, не надо… я ничего не видел, я ничего не… - начал мальчишка, когда незнакомец пригнулся и перевернул его.
- Ты вообще, что забыл здесь в такое время? На вид школьник. А это что? – мужчина заметил лист, торчащий из кармана и потянул за него. Сейчас паренёк увидел, что за маска скрывает лицо. Что-то вроде маски для сноуборда, объединённой с очками. Сплошные тёмные очки, через которые не видно глаз. А снизу маска была необычной, рельефной. Небольшие выступы, в которых читался нос и широкая клыкастая пасть. Мужчина прочёл письмо и вдруг усмехнулся, - А, так ты суицидиться пришёл? Ну это пожалуйста, - он сложил письмо и убрал себе в карман, после чего достал пистолет и направил на парня.
- Нет! Не надо! Умоляю, я ничего никому не скажу. Отпустите меня, пожалуйста. Я не знаю кто Вы и даже не видел Вашего лица, я всё равно не смогу Вас опознать!
- Почему нет? – спокойно продолжил мужчина, склонив голову в бок, - Судя по записке, ты хотел умереть.
- А… я… - мальчишка запнулся, не переставая смотреть на дуло пистолета, по его щекам текли слёзы и он уже не мог их остановить, - Да… но… не так…
- А как? А-а-а, - протянул тот, - Ты хотел под поезд прыгнуть? Ну, тогда пойдём.
- Нет…
Мальчишка только и успел пискнуть, как его тут же схватили за ворот, поднимая с земли. Бандит тащил его за ворот, как и поднял, за собой прямо к рельсам. Уже сейчас был слышен стук колёс и шум приближающегося поезда, а через минуту показался свет от него, точно он как лезвие прорезал пространство перед собой. Они подошли к рельсам и смотрели в сторону поезда. Ещё немного и он будет рядом. Паренёк развернулся как мог, вцепился в удерживающую руку, продолжая умолять отпустить его. Но мужчина даже не смотрел на него. Его лицо поднято и повернуто по пути рельс. Он смотрел на поезд. Вот-вот он окажется рядом. Точно чувствуя неладное, машинист загудел. Казалось, так гудит приближающаяся смерть. Громогласно и неумолимо. И в тот момент, когда он поравнялся с ними, бандит толкнул паренька вперёд. Он даже закричать не успел. А, может, успел, но из-за шума ничего не услышал. Не слышал своего крика, не чувствовал дробящихся костей. А потом он понял, что продолжает слышать стук колёс и чувствовать ветер. Он открыл глаза и увидел свои руки, которыми он пытался защититься от поезда. А потом понял, что висит в метре от пролетающих вагонов на своём капюшоне. Как только последний состав проехал, бандит отпустил его и мальчишка рухнул у рельс.
- Писать письма вы все храбрые, - хмыкнул мужчина, - Пойдём.
Паренёк валялся на земле, всё ещё прижимая к груди трясущиеся руки, смотря с ужасом в ночь. Для одного дня слишком много впечатлений. И ожиданий смерти. Он хотел умереть по-тихому, а не так. Хотя, сейчас он вообще не уверен, что хочет умирать.
- Ты оглох, что ли? – мужчина вернулся и практически заорал над ним, снова потянув его за шиворот.
- Не надо! Отпустите! – Паренёк уже не просто хныкал, а начал по-настоящему кричать.
- Для того, кто хочет умереть, ты слишком сильно брыкаешься, - бандит не обращал внимание на то, что мальчишка уцепился в его руку, а потом ещё и начал по ней колотить. Вместе с ним он вернулся к мотоциклу и только тогда отпустил, - Отвезу тебя домой.
- Я никуда с Вами не поеду! – парень сложил руки на груди и отвёл взгляд, но даже дёрнуться с места не мог, настолько сильно дрожали ноги после пережитого.
- Хочешь остаться здесь, где полно наркоманов и убийц?
- Вы – убийца! Вы хотите меня убить!
- Ты написал прощальную записку. Если бы я хотел от тебя избавиться, то отпустил бы под поезд. Меня бы даже не искали.
- Но… откуда мне знать, что Вы не сделаете со мной что-то ужасное?
- Я ничего не обещал. Но прошу тебя сесть добровольно. Не заставляй меня делать с тобой что-то ужасное, - тяжело вздохнул бандит, повернув зажигание.
- Я… - мальчишка заговорил тише, снова опустив руки, сжав пальцы одной руки в другой, - Боюсь…
- Чего?
- Этой штуки…
- Ты никогда не ездил на мотоциклах?
- Я и машин-то боюсь…
- О, дьявол, - бандит поднял голову к чёрному небу, снова вздыхая, - Сядь, пожалуйста. Закрой глаза и просто не думай, что ты на байке, окей?
- Но…
- Моё терпение кончается.
Парень поджал губы, но всё же послушался. Он забрался сзади, уцепившись за сидение. Но стоило этому чудовищу тронуться, как он вскрикнул, его руки взметнулись вверх и ухватились за торс мужчины, а сам он уткнулся лицом в его спину. Судя по звуку и ветру, забирающемуся под куртку, мотоцикл только ускорял своё движение. Поэтому мысли о том, чтобы отлипнуть от своего будущего убийцы, сразу покинули голову. Было странно беспокоится за свою жизнь относительно байка и дороги, когда тебя бандит везёт в неизвестном направлении. Когда они выехали на дорогу, мужчина спросил адрес. Путь оказался одновременно самым долгим в его жизни, и неимоверно быстрым.
- Приехали, - вдруг послышался голос, когда всё стихло. Какое-то время мальчишка продолжал сжиматься сзади от страха, - Ну и вцепился же ты.
- Ой… - наконец, паренёк заставил руки разжаться, хоть это было и тяжело. Стоило ему встать на землю, как он тут же пошатнулся. Лишь поймавшая его рука не дала рухнуть на землю.
- Капец ты хилый. Мне кажется, тебя чихом убить можно.
- Это всё из-за Вас, - проговорил малыш, хлюпнув носом.
Ещё раз шмыгнув носом, он поднял взгляд и увидел, что действительно находится в знакомом дворе. Он намеренно сказал другой адрес, чтобы не привести убийцу прямо к себе домой, но думал, что в принципе тот отвезёт его в другое страшное место.
- Почему… Вы не убили меня..?
- Не задавай лишних вопросов, пока не планируешь умирать.
- А… моя записка…? – вдруг вспомнил паренёк.
- Зачем она тебе? Ты ведь ещё жив. Если умрёшь – я положу её на твой труп, - сигнал телефона привлёк внимание бандита, он прочитал надпись, появившуюся на часах, после чего снова взвёл мотор и умчался вдаль.
Мальчишка продолжал прижимать к себе руки и смотреть вдаль, даже когда мотоцикл завернул за угол. Он слышал его рёв его пару минут. Или казалось, что слышал. Слишком много всего произошло за один день. Он думал, что сегодня всё кончится и завтра он просто не проснётся. Но он стоит здесь на трясущихся ногах, со слезами, что продолжают падать с ресниц. И впервые в жизни он рад пройти по знакомой улице, завернуть в знакомый двор, подняться по изученной лестнице и открыть ненавистную дверь в тревожную безопасность. Крики матери уже не имеют такого веса, что раньше. Даже пощёчина становится будто незаметной. Он вспоминает, как смотрел в глаз смерти – дуло пистолета. И удивительно, что каждый раз открывая глаза он всё ещё видит эти стены. Кровать принимает его в объятья и впервые кажется невероятно мягкой, удобной и ласковой. Только сейчас он может сорваться и реветь навзрыд о том, как было страшно. Потому что всё это теперь позади.